18.2. Психология развития
Так как описание мира в нас внедряется с момента рождения, то именно там следует искать источники наших представлений о пространстве. Большую помощь в этом окажут сведения, почерпнутые из работ Ж.Пиаже [40] и Д.Бома [9].
Ж.Пиаже является непревзойденным исследователем самых ранних фаз развития психики (до овладения речью). Им приведены убедительные факты, говорящие о том, что первоначально восприятия ребенка образуют одно неделимое целое. Он совершенно не в состоянии отграничить то, что происходит внутри его тела, от происходящего снаружи. Вместо этого он воспринимает нечто единое, в чем непрерывным и неразличимым потоком следуют раздражения, восприятия, ощущения и т.д., и в них ничто не выделяется как неизменное.
Эта ситуация весьма сходна с той, в какой пребывала Творческая Проекция Абсолюта на самых первых стадиях творения (Глава 1). Пред ней также проносился поток нерасчленимых и произвольных состояний. Единственное, что она могла, это выделить в потоке хоть что-нибудь устойчивое. Новорожденный в этом смысле следует по уже проложенному пути, поэтому ему легче. Проследим вкратце отдельные этапы становления его психики.
Младенец наделен врожденными рефлексами, связанными с питанием, движением и тому подобным, что толкает его на активное взаимодействие с миром. Этот первичный опыт помогает выделить в хаотическом потоке восприятий определенные “узнаваемые” черты. Одни предметы существуют для «еды», другие — для «питья», третьи — для «хватания» и т.д. При этом способность различать объекты по их размерам, форме, строению и другим характеристикам еще отсутствует.
На следующем этапе развивается так называемый «циклический рефлекс». Смысл его в том, что младенец «начинает сам развлекать себя зрелищами», по словам Ж.Пиаже. Например, ребенок замечает, что, потянув за какую-то веревочку, он получает интересное для него ощущение движения раскрашеной игрушки. В этом рефлексе участвует исходное движение тела, например, руки, за которым следует чувственный импульс, например, зрительный. Здесь важно, что этот импульс уже не связан с удовлетворением физиологических потребностей ребенка. Он просто обнаруживает, что эти рефлексы приносят ему удовольствие. Именно это можно назвать началом истинного восприятия.
Идея причинности ему еще совершенно недоступна, также как и предварительное проигрывание в воображении ощущения движения. Он делает открытие, что, предприняв некую операцию, он получит приятное ощущение, поддающееся узнаванию. Другими словами, он обнаруживает, что повторилось уже знакомое событие. Однако, возможность вызвать это событие в памяти приходит много позже.
Способность узнавания является необходимой предпосылкой для выявления чего-то неизменного в потоке явлений. Она легко сопоставляется со свойством консервативности Творческой Проекции, также ищущей и поддерживающей островки устойчивости в бушующем море произвольных состояний Абсолюта.
Поначалу у младенца нет представления о том, что объект, который он видит, это тот же самый объект, который он слышит. Но постепенно возникает координация между органами чувств. Это важный шаг в развитии интеллекта, оперирующего с целостным представлением об объекте, служащим источником разных ощущений.
Позднее младенец начинает следить глазами за подвижным объектом и оказывается способен заметить неизменность его формы, несмотря на движение. Он уже осознает существование определенных объектов независимо от привычного для них окружения. Но ведет себя при этом так, как если бы считал, что объекты обретают бытие, только когда он их видит, и перестают существовать, потерявшись из вида.
Тем не менее, ребенок начинает осваивать группы операций с предметами. Простейшей такой группой является «группа из двух», включающая, например, поворот чего-то туда, а затем обратно, или когда объект прячут за преградой, а затем снова вынимают. Здесь важно, что вторая операция противоположна первой — последовательность двух операций приводит снова к исходному положению вещей.
Когда ребенок перемещает объекты или сам передвигается ползком по комнате, он приучается координировать изменяющиеся зрительные восприятия с ощущениями осязательными и с движениями своего тела. Так постепенно у него складываются представления о пространстве и времени. На этом этапе его понятие о группах движений выходит за рамки «группы из двух», постепенно усложняясь. Например, он узнает, что из одного места А в другое В можно проползти по множеству разных путей и все эти пути приведут его в одно и то же место. Такие наблюдения уже напрямую связаны со свойствами пространства.
Для ребенка, существующего в водовороте процессов, это, вероятно, гигантское открытие — найти, что во всем калейдоскопе движений существуют определенные вещи, которые он может всегда вернуть себе, и притом множеством разных способов. Тогда понятие обратимой группы движений или операций даст ему основу для того, чтобы воздвигнуть на ней группу неизменных положений, к которым можно вернуться, и группу неизменных объектов, которые всегда можно свести к чему-либо знакомому или привычному, использовав соответствующие операции (например, сдвиги, повороты и т.д.) [9].
Постепенно совершенствуется и память. Он учится вызывать в ней образы прошлого приблизительно в том самом порядке, как они реально происходили, а не просто узнавать что-то, как уже знакомое, лишь увидев это вновь. Отсюда начинается истинная память, а вместе с ней и предпосылка для различения прошлого и настоящего времени (а позднее и будущего времени, когда ребенок начнет конструировать мысленные образы ожидаемых событий).
До сих пор он не мог провести грани между собой и внешним миром, так как у него был лишь один круг восприятия, который охватывал все его ощущения в целом. Приобретя же способность строить мысленную картину мира, т. е. воображать этот мир, ребенок представляет себе неизменную систему положений, которые заняты различными неизменными объектами. При этом, один из этих объектов — он сам. В этой новой мысленной «карте» мира все распадается на две категории — на то, что «внутри его кожи», и то, что снаружи ее. Так формируется общая картина мира в пространстве и во времени, составленная из отдельных и неизменно существующих сущностей, способных причинно действовать друг на друга.
Интересно, что примерно в одно время созревают три основные психические функции: язык, логическое мышление и представление о пространстве и времени. Это происходит еще в дошкольном возрасте. С освоением языка ребенок все меньше вынужден изучать окружающий мир буквально ползком и наощупь. Ему теперь во многом помогают словесные объяснения старших.
Формирование мысленного изображения или «карты» мира происходит неосознанно и под сильным давлением старших. Пиаже установил, что маленьким детям трудно различать то, что они воображают от того, что они воспринимают своими органами чувств. Они, например, часто полагают, будто другие люди способны видеть те объекты, о которых они думают.
Легко себе представить реакцию взрослых, когда ребенок им вдруг расскажет о том, что он якобы “вообразил”, а на самом деле воспринял посредством своих незашоренных модальных органов чувств. Его заставят выбросить подобную “чушь” из головы. Этот процесс “редактирования” карты мира продолжается ежеминутно на протяжении первых лет жизни. Постепенно ребенок научается видеть в мире только то, что в нем видят старшие, и не больше. К этому моменту его тональ сформировался.
Здесь уместно привести сведения, полученные физиологами при исследовании зрительной коры у новорожденных котят. Оказалось, что процесс научения у них сопровождается не обогащением нервных связей между клетками мозга, как думали раньше, а, наоборот, отмиранием огромного количества врожденных связей! То есть, и у них обучение есть прежде всего “редактирование”, то есть, отсечение “лишних” связей. К концу этого процесса животное вполне вписывается именно в этот мир, но теряет способность ощущать другие миры. Так и с людьми. Перенесение тоналя времен всего сообщества на психику человека в определенной мере его ослепляет.
К так сформированной мысленной «карте» мы относимся как к эквиваленту действительности. Привычка думать так подкрепляется каждым новым наблюдением, ибо как только «карта» была построена, онавторгается во все непосредственные восприятия и накладывает на них свой отпечаток, давая истолкование всему нашему опыту и становясь от него неотделимой.
Мы глядим на мир через призму определенных представлений, немедленно откликаясь на каждое новое наблюдение еще до того, как успеваем подумать или оценить вклад этих представлений. Мы уверены, что сложившиеся способы понимания и восприятия мира не могут иметь альтернативы.
Использование слов “тональ” или “карта мира”, конечно, помогают понять проблему. Но, фактически, за ними не стоит ничего определенного. Они только указывают на некоторые стороны нашей психики. В отличие от них, понятие референтной системы, введенное в Главе 15, предлагает конкретную модель, опирающуюся на тонкоматериальные структуры.
Именно референтная система производит систематическую подмену физических воздействий на наше тело информационно-адекватными осознаниями или ощущениями. Именно она делает это так быстро, что мы “не успеваем подумать”. Более того, именно ее способность к выявлению самых важных раздражителей служит базой для обобщения и выработки понятий, что неотделимо от работы интеллекта (в западном понимании этого слова). И в самом деле, даже для простого узнавания предмета, в референтной системе формируется узел волокон, включающий в себя опыт наблюдения этого предмета во всех ракурсах и на всех расстояниях. Это ли не прообраз понятия, включающего в себя представления, относящиеся к целому классу объектов, например, “дерева вообще”, включающего в себя все березы и сосны на свете и еще многое другое.
