Представьте себе вершины высоких гор, покрытые снегом. Ранний предутренний час. Темно-синее небо с мириадами звезд, таинственно глядящих на землю с вышины. По предгорьям и ущельям стелется туман. Его белые волны медленно наползают на выступающие из облаков скалы, а потом также медленно отступают от них. Создается впечатление, что горы — это острова, возвышающиеся над беспредельным молочно-белым морем. Полная Луна медленно клонится к горизонту, освещая своим серебристо-голубым светом и безмолвные волны тумана, и темные вершины гор. Если присмотреться внимательней, то можно заметить, что вся толща тумана светится изнутри, но не постоянным, а мерцающим светом. Как будто под ним быстро-быстро вспыхивает и гаснет фонарь…

И вдруг, в этом царстве тишины раздается веселый детский смех. Ребенок хохочет так заливисто и заразительно, что уже не удивляешься, когда к его голосу присоединяется еще один. Что же тут такое происходит? Смотрите, вдалеке виднеются две фигуры. Это, несомненно, дети, но какие-то странные. А в чем дело, сразу не поймешь! Одеты во что-то вроде комбинезончиков и вязаных шапочек. На ногах — туфли. В руках у одного плошка и трубочка, и он знаете чем занимается? Пускает мыльные пузыри! А у второго на руках варежки и он ловит эти пузыри, да так ловко, что даже слегка жонглирует ими. Вот эта-то игра их так и развеселила. И все же есть в них какая-то странность! Ага, да они же огромные! Это настоящие великанские дети! Для них горные пики не больше, чем кучи песка во дворе, а ущелья — так, дождевые промоины.

Пускание мыльных пузырей на вершине горы — что может быть лучше для детей, которых родители оставили на несколько минут без присмотра! Интересно, кто они, эти родители, и куда подевались? Но, видимо, этот вопрос детей нисколько не заботит. Они с увлечением заняты своим делом. Присмотревшись к игре получше, можно заметить в их действиях кое-что необычное. Пузанчик выдувает из трубки пузыри — это понятно. Но мыльные пузыри быстро лопаются, а эти продолжают сверкать и переливаться в руках Карапуза. А пока он так ловко ими жонглирует, радужный рисунок на их поверхности постепенно застывает, да и сами они становятся твердыми. Тогда дети внимательно их осматривают и, посовещавшись, откладывают в одну из кучек, в которых уже накопилось довольно много застывших шариков. И ни один из них не бывает похож на другой, каждый — это свой особый мир, цветной и необыкновенный. Прислушайтесь-ка внимательней, вот подул легкий ветерок, и шарики, лежащие в кучках, запели тихонько на разные голоса, да так красиво!

А дети тем временем вернулись к своему занятию. По правде сказать, далеко не каждый шарик удается выдуть таким большим, чтобы на нем появился радужный узор, и не каждому шарику доводится стать твердым, вместо этого он может вдруг лопнуть, оставив в руках Карапуза несколько капель светящегося вещества.

Тогда он с досадой взмахивает рукой, стряхивая эти капли куда-нибудь подальше. Бывает так, что капли в результате улетают в небо и кружатся потом долго-долго вокруг Солнца, а мы, люди, называем эти остатки от неудавшихся шариков кометами.

***

Долго ли коротко ли, но к тому моменту, как Луна почти уже зашла за горизонт на западе, Солнце вдруг вынырнуло из-за горизонта на востоке. И в небе на несколько минут оказались вместе два светила — Полная Луна и Солнце. Такие мгновения случаются не так уж часто, а они особенно благоприятны для возникновения совершенно необычных шариков. Так случилось и на этот раз. В лучах двух светил сразу два шарика обрели необыкновенную серебристо-золотистую окраску и громко запели уже в воздухе. Оказалось, что они не просто громко поют, но еще и звенят как колокольчики!

Таких замечательных шариков у ребят еще ни разу не получалось. Пузанчик от радости завопил изо всех сил, а Карапуз и так-то боялся дотронуться до них, чтобы не раздавить, а тут еще вопль Пузанчика! Одним словом, он их упустил! Шарики упали на землю и словно мячики поскакали вниз по скалам. Только было слышно, как удаляется их звук “бам-бим-бам-бим” и “бом-бум-бом-бум”.

Не долго думая, Карапуз бросился за ними вслед. Он помчался с горы вниз, в долину. И тут-то с ним начало происходить нечто совершенно необычное. Он начал уменьшаться! Но заметил это далеко не сразу. Сначала он ощутил, что шапка так и норовит слезть с головы на глаза; когда это случилось в третий раз, он сорвал ее с головы и отбросил в сторону. А надо сказать, что там как раз находилось ущелье с довольно сильным водопадом. Хотя шапка и была великанская, вода подхватила ее, закружила и понесла вниз, в долину.

Карапуз все бежал и бежал за шариками. Он все еще слышал их удаляющийся перезвон, иногда даже видел вспышки золотого и серебряного света. Он бежал бы быстрее, только вот туфли стали сильно мешать, так и норовили соскочить с ноги. Ну он их и отбросил в ту же сторону, что и шапку, то есть прямо в водопад. Он буквально взмок от жары, тем более что комбинезон стал какой-то огромный. Карапуз уже почти догнал шарики, но запутался в разбухших штанинах и упал. Тогда он извернулся ужом и выскользнул из надоевшей одежды.

Бежать стало намного легче, но тут стряслась новая беда. Шарики, которые до сих пор скакали неподалеку друг от друга, вдруг наткнулись на крупный камень и отскочили в разные стороны. Один поскакал направо: “бам-бим-бам-бим”, а другой — налево: “бом-бум-бом-бум”. И оба скрылись в глубине широченных ущельев, что разверзлись справа и слева от склона, по которому бежал вниз Карапуз. Он рванулся сразу за двумя, и… разделился на двух человечков. Самое интересное, что он это не сразу и заметил! Надо думать, что великанские дети устроены не совсем так, как человеческие. Они больше похожи на очень плотный сгусток тумана. А такому сгустку ничего не стоит разделиться на пару частей, но вот чтобы при этом возникла пара человечков, это надо уметь! До момента разделения про Карапуза трудно было бы сказать, кто он, мальчик или девочка. А после разделения всякому было ясно, что налево побежала девочка, причем имя ее было Кара, а направо побежал мальчик — Пуз.

***

Пуз старался не упустить из виду золотистый шарик, который со звоном скакал все ниже и ниже по уступам скал. Он лихо прыгал с камня на камень, спускаясь все ниже вдоль русла горной речки. Шарик попал в ее воды и быстро понесся по течению. Но вот что интересно, течение реки стало заметно ослабевать, вскоре от него остался только неширокий ручей. Пуз понял, что бегом шарик уже не догнать, и брел вдоль русла реки, надеясь, что тот где-нибудь застрянет. Воздух по мере спуска становился все теплее, поляны, поросшие травой и редкими деревцами, сменились густым тропическим лесом. В его ветвях вовсю заливались птицы. Пуз и не ожидал, что его прогулка окажется такой интересной. Но не успел он об этом подумать, как из кустов выскочило несколько человек с копьями в руках. Одеты они были только в травяные набедренные повязки, тела их были разрисованы яркими узорами.

— Стой, незваный пришелец! — закричали они. — Кто тебе позволил вторгаться на нашу территорию? Из какого ты племени? И главное, как тебя зовут?

Пуз каким-то образом понимал, что они кричали, но когда заговорил сам, эти люди его явно не поняли. Они пропустили мимо ушей его объяснения насчет шарика, за которым он гнался, и продолжали выкрикивать все новые вопросы:

— Как ты посмел появиться среди приличных людей без раскраски? Не из-за тебя ли вдруг пересохла наша река? Скажи, наконец, как тебя зовут, и мы быстренько тебя убьем!

Последняя фраза Пузу не понравилась, и он надолго замолчал, прекратив все попытки что-то объяснить. Тем временем к группе воинственно настроенных людей приблизился Шаман. На голову у него была надета страшная маска какого-то зверя. В руках он держал посох с черепом человека на конце. Все почтительно расступились перед ним. Шаман внимательно осмотрел Пуза и быстро спросил:

— Как тебя зовут?

Но Пуз уже понял, что стоит ему себя назвать, и ему конец, а потому продолжал хранить молчание. Тогда Шаман обратился к публике с такими словами:

— Пришелец молчит, хотя и умеет говорить. Чтобы узнать его имя и то заклятие, которым он иссушил нашу реку, мне придется обратиться за помощью в Страну Предков. Мы сможем его убить не раньше, чем я все это узнаю. И тогда мы устроим замечательный пир! А сейчас ведите его в стойбище!

Когда дикари под конвоем подвели Пуза к группе шалашей, стоящих на берегу реки, то привязали к высоченной сосне, а сами последовали за Шаманом, который приказал разложить большой костер прямо в русле пересохшей реки. Он сказал, что сейчас начнет свой магический танец и будет танцевать, пока не соединится с Духом Реки и не узнает у него, какое заклятие было наложено. А потом он постарается выведать у предков, как зовут пришельца. Он уже сейчас знает, что это имя будет новым для племени, а значит племя сможет увеличить свою численность на одного мужчину и стать сильнее. Ибо нельзя растить мужчину, если для него нет свободного имени. Приходится охотится за людьми соседнего племени, а тут такой подарок Богов!

Произнеся свою речь, Шаман начал издавать громкие ритмичные звуки, потрясать посохом и подпрыгивать на месте. Потом он пошел вокруг костра, увлекая за собой все племя. Пуз отлично слышал и видел все происходящее, понимал все слова, но его внимание было сосредоточено на том, чтобы постепенно ослабить узлы веревки, которая грубо стягивала его руки за спиной. И как раз к тому моменту, когда ему удалось высвободить одну руку, в ущелье раздался непередаваемо громкий рев. Сначала Шаман, а потом и все племя повалились на колени и благоговейно прикрыли головы руками. Были слышны отрывистые крики Шамана, что это, мол, проснулся могучий Дух Реки, что сейчас он все расскажет.

***

Но дальнейший ход событий показал, что Шаман ошибся, причем весьма сильно! Рев все нарастал, а потом из ущелья вырвалась буквально стена воды. Она обрушилась на столпившихся дикарей, разметала их во все стороны и умчалась вниз, в долину. Пуз даже порадовался, что был привязан к такой большой сосне. Только благодаря этому ему удалось удержаться на месте. Веревки в некоторых местах от напряжения лопнули, и он без особых хлопот освободился.

Ниже по течению виднелись люди, которые постепенно начали приходить в себя. Они трясли головами, как-бы пытаясь избавиться от грохота, который все продолжал звучать в их ушах. Пуз понял, еще несколько минут, и его опять схватят. И вдруг он увидел, как возобновившееся течение реки принесло к берегу нечто, весьма напоминающее большую лодку. Он бросился к ней, оттолкнул от берега, вскочил в нее и поплыл. Когда Пуз проплывал мимо Шамана, который сидел на камне и прикладывал к синякам на теле какую-то траву, то не удержался и прокричал: “Меня зовут Пуз! Но не смей так никого называть в своем племени, а то я приду и покараю!” Правда, он не был уверен, что Шаман его понял.

Когда опасность миновала, Пуз решил повнимательней присмотреться к лодке, уж очень странной она ему показалась, и, одновременно чем-то очень знакомой. К величайшему удивлению он вскоре понял, что плывет в своей собственной туфле! Только тут он осознал, каким крошечным стал. Сейчас он, наверное, макушкой мог бы достать Карапузу только до щиколотки!…

Пуз решил посмотреть, не вынесла ли река еще что-нибудь из вещей Карапуза. Оглядевшись по сторонам, он без труда заметил, что в волнах неподалеку виднеется большущая тряпка. Когда капризное течение позволило им сблизиться, Пуз увидел, что это его шапочка! Он зацепил ее суковатой палкой, притянул поближе и привязал к шнурку туфли, так что дальше они поплыли вместе. Нечего и говорить, что шнурок ему показался толстенным канатом.

Успокоившись, Пуз решил разобраться, что же все-таки произошло с ним. Он вспомнил, что уменьшаться начал сразу же, как только кинулся вдогонку за шариком. Потом он бросил в ущелье шапочку и туфлю. Они-то, как видно, и запрудили течение реки в узком месте. А когда воды набралось много, то запруда была прорвана, и вниз устремилась сильнейшая волна, которая и накрыла племя, желавшее выведать, как его зовут, а потом съесть.

Не прошло и двух часов, как течение вынесло туфлю на простор довольно большого озера. Слева промелькнуло еще одно стойбище дикарей, однако, их постройки были заметно выше, чем у горного племени. Кроме того, на пляже неподалеку лежало несколько долбленых лодок. В эти-то лодки и повскакали человек двадцать и ринулись в погоню за туфлей. Пузу оставалось только ждать, чем все кончится, так как у него не было ни весла, ни паруса. Люди быстро его догнали, ухватились за шнурки и потянули в сторону стойбища.

***

На берегу уже столпилась большая группа дикарей во главе со своим Вождем. Шаман тоже присутствовал. С виду он был не менее устрашающ, чем горный Шаман. Но держался на втором плане. Когда туфля ткнулась носом в песок, все племя радостно заорало, а Вождь выступил вперед и громко спросил:

— Как твое имя, чужак? Что ты делаешь в водах нашего озера?

Пуз ответил: “Своего имени я вам не скажу, знаю чем это грозит. Ваше озеро мне не нужно, я ищу свой золотой шар.”

Разумеется, ни Вождь, ни Шаман из его речи ничего не поняли. Посовещавшись между собой, дикари стали вытаскивать на песок свои лодки, потом выволокли на берег Пуза. А самое интересное произошло, когда они стали вытаскивать туфлю. Во-первых, они были несказанно удивлены, что такая огромная лодка весит намного меньше, чем любая их долбленка. Но настоящий фурор произвела шапочка, так как когда ее вытащили на песок, оказалось, что в ней бьется множество пойманных рыб. Такого богатого улова племя давно не видело!

Вождь сразу же провозгласил, что Пришелец — это посланец Духа Великого Предка. Что его нужно любить и о нем заботиться. Поселить в лучшем доме, который сейчас занимает Шаман. Тогда Пришелец смилостивится, заговорит на их языке и станет их новым Шаманом и хранителем племени. А то старый Шаман уже совсем из ума выжил, не смог умилостивить Духа Озера, а в результате поднялась огромная волна, разметала все лодки и унесла из ловушек всю рыбу. Теперь племя, благодаря Пришельцу, научится строить большие легкие лодки и ловить рыбу сетями, что гораздо лучше, чем загонять ее в ловушки.

Пуза отвели к большому жилищу, выкинули из него пожитки старого Шамана и водворили туда. Потом принесли угощение, состоящее из одной горки бананов и одной горки запеченой рыбы, и удалились. Утолив голод бананами и не притронувшись к рыбе, Пуз растянулся на каких-то шкурах и заснул. Как ему выбираться из переделки, он решил обдумать завтра, на свежую голову.

***

Но еще задолго до наступления утра его разбудили громкие голоса. Оказалось, что в стойбище вернулась группа охотников, которая вместо добычи привела с собой необычную пленницу. Охотники взволнованно кричали, рассказывая, как они приготовили яму-ловушку на тропе дикого кабана, как кабан уже приближался к яме, когда раздался гул и в воздухе пронеслось что-то огромное и светящееся. Оно ударило прямо в то место, где была замаскирована яма, провалилось туда и застряло в земле. А когда охотники пришли в себя, то обнаружили возле ямы эту странную девчонку, которая ни слова не понимает по-человечески. Поняв, что кабан убежал, охотники очень расстроились и хотели убить девчонку прямо на месте, но потом сообразили, что лучше это сделать в стойбище, а то придется всю дорогу на себе тащить такую тяжесть. Вот они ее и привели сюда. Пусть теперь Шаман с нею разбирается.

Так как Пуз все это прекрасно понял, то был уже на ногах и готов к встрече, когда толпа подошла к его жилищу. И он почти не удивился, когда в свете факелов разглядел, что пленницей является никто иная, как Кара!

***

Успокоив племя и выиграв несколько часов, Пуз решил дождаться, когда стойбище опять погрузится в сон и поскорее покинуть этих по-своему гостеприимных людоедов. Но куда держать путь? Как миновать часовых, которые обязательно выставляются на ночь, чтобы уберечь племя от набега проголодавшихся соседей? Нужен кто-то, кто хорошо знает все обычаи, хорошо знает все дороги, и, главное, кто захочет им с Карой помочь. Поразмыслив, Пуз пришел к выводу, что таким единственным человеком является старый Шаман.

Они бесшумно выскользнули из жилища и пошли на окраину стойбища, где бывший Шаман соорудил себе небольшой шалаш. Старика не пришлось даже будить, он в грустном одиночестве сидел перед затухшим костерком, изредка пошевеливая палкой угольки. Увидев Пуза, Шаман неохотно встал на колени и положил свою голову на большой камень, полагая, видимо, что настал его последний час. Но Пуз дружески потрепал его по плечу и заставил сесть, как прежде. Сам он с Карой пристроился напротив. Пуз решил во что бы то ни стало объясниться с Шаманом. Он уже выучил несколько дикарских слов, но больше полагался на жесты. Ему по-прежнему было удивительно, что его никто не понимает, тогда как он сам прекрасно понимает всякого. Правда, у него возникло подозрение, что он не столько понимает язык дикарей, сколько улавливает их мысли. Но вот передать им свои мысли у него не получалось. С трудом подбирая слова, он обратился к старику:

— Послушай, Шаман! Мы ходить далеко с сестра. Мы ходить на много-много дней. Ты ходить с нами. В гора. Туда. Ты — Шаман, я — нет Шаман.

Если вы думаете, что Шаман сразу все понял, то сильно заблуждаетесь. Потребовалось около часа, чтобы убедить его, что Пуз и Кара, действительно хотят незаметно уйти из стойбища. Труднее всего ему было поверить, что Пузу не хочется быть Шаманом. Такая хорошая и сытная жизнь! Но, наконец, он поверил. Потом он долго не мог понять, зачем Великому Шаману Пузу проводник в горах. И успокоился только тогда, когда Пуз сказал, что без проводника он может не найти дороги и ему придется вернуться сюда, в стойбище, и тогда уже навсегда стать Шаманом! Этот аргумент решил все дело.

Но Шаман не был бы шаманом, если бы перед выходом не устроил хотя бы небольшого камлания. Он вбил в землю вокруг потухающего костра четыре колышка. Натянул на них веревку крестом, а потом от одного колышка натянул длинную веревку наискосок снизу вверх, привязав конец к стволу тонкого дерева. Получилось так, что веревка проходила над углями костра и указывала направление на вершины гор, туда, куда им нужно было идти. После этого Шаман уселся у нижнего конца веревки и стал долго-долго глядеть вдоль нее в сторону гор и петь какую-то нудную песню. Потом показалось, что он вообще заснул. Но через полчаса он вдруг встал, бодрый и подтянутый и сказал, что теперь можно идти.

Он выяснил у Духов предков, что дорога для них будет свободной, соседние племена им не помешают, только высоко в горах притаилось какое-то неведомое чудовище, но его можно будет обойти. Так что никаких опасностей не предвидится.

И они выступили в путь…

***

Шаман выбрал тропу, ведущую прямо в горы. Когда наступил рассвет, они уже поднялись довольно высоко над уровнем озера. Погони не было видно. Но на всякий случай они сделали приличный крюк, чтобы сбить возможных преследователей со следа.

Кара была весела и безмятежна. Она как козочка скакала с камня на камень, только изредка озираясь на своих попутчиков, подшучивая, что это, мол, они еле тащатся. Пуз же старался сохранять серьезность, так как он отчетливо ощущал угрозу, исходящую от Шамана. Ситуация, в общем-то, была ясная. Шаману не для чего было тащиться в такую даль. Его единственная цель была — избавиться от конкурентов по ремеслу. Для этого проще всего было их где-нибудь тихонько пристукнуть. Но все его попытки незаметно подкрасться и напасть на Пуза кончались ничем. Пуз прекрасно слышал его мысли и всегда вовремя оглядывался, заставляя Шамана принять беззаботный вид. Но после дюжины таких попыток Шаман, наконец, понял, что имеет дело с настоящим ясновидящим, и решил отложить свои планы до лучших времен. Даже когда им пришлось заночевать в небольшой пещерке, Шаман разложил костер у ее входа и честно просидел неподвижно перед огнем положенное ему время. А когда он повернулся к Пузу, чтобы его разбудить, тот уже смотрел на него ясными глазами.

Так они поднимались в горы еще два дня. Шаман был настоящий знаток, что касалось добычи съедобных корешков и трав. Наконец, они подошли к тому месту, где, как думал Шаман, находилось какое-то чудовище. И в самом деле, когда они выглянули из-за скалы и посмотрели за поворот, то увидали, что над тропинкой нависает огромная туша неведомого зверя. Если бы они были знакомы с рыцарскими романами, то наверняка узнали бы дракона. Он лениво пошевеливался, приподнимая вверх то одну, то другую голову. Всего их можно было насчитать четыре. Две побольше и две поменьше. Из их пастей временами вырывался дым и, может быть даже пламя. По крайней мере там что-то светилось. Один раз дракон неожиданно взмыл в воздух, оглушительно заревел и стал дико размахивать своими головами. Пуз и Кара уже было подумали, что это чудище сейчас на них нападет. Шаман, похоже, вообще ни о чем не думал. Он лежал на земле, прикрыв голову руками, и не издавал ни звука.

Когда дракон угомонился и устроился на старом месте, Шаман тоже пришел в себя и сказал, что придется им вернуться немного назад и обойти чудовище стороной. Так они и сделали. Когда они поднялись в горы немного выше, то оглянувшись, могли видеть дракона, который терпеливо поджидал свою жертву у тропинки. Дорога к вершине была свободна. Но ни Кара, ни Пуз при всем желании никак не могли разглядеть на горах ничего похожего на Пузанчика. Все окрестности были пусты. Сколько они ни бродили по высокогорному плато, так никого и не нашли. Шаман терпеливо их сопровождал, хотя никак не мог понять, чего они ищут. Он пытался им объяснить, что на такой высоте люди не живут, и что здесь никогда не было ни одного пристанища.

***

Наступил вечер, и путники устроились на ночь. На этот раз они огонь разжигать не стали, побоялись привлечь дракона. Поэтому к утру все довольно сильно продрогли. А когда Пуз проснулся, то обнаружил, что они с Карой крепко-накрепко связаны веревкой. Шаман все-таки умудрился выбрать подходящий момент и напал на них.

— Ага! Прозевали! Ух, как вы мне оба надоели! — закричал Шаман. — Я мог бы вас убить десять раз! Но я придумал кое-что получше. Я принесу вас в жертву тому дракону. Тогда он будет меня слушаться, и я стану самым сильным шаманом на всей земле, от гор до моря. А ну, поднимайтесь!

И он принялся награждать тумаками несчастных детей. Кара так испугалась, что даже заплакала. Пуз попробовал договориться со злодеем, чтобы тот отпустил хотя бы девочку, но Шаман был неумолим.

— Нет уж! Я хочу видеть, как дракон сожрет вас обоих. Я должен быть уверен, что ни один из вас никогда не вернется в племя. Шаманом буду я. А вас дракон пусть съест навсегда. Я сказал!

Пришлось детям, подгоняемым ударами и руганью, идти навстречу своей гибели. Когда они подошли к тому месту, где притаился дракон, тот все также лениво шевелился. Шаман крепко держал конец веревки в одной руке и посох в другой. Он встал на колени и произнес пламенную речь, обращенную к дракону. Он его восхвалял и обещал регулярно угощать вкусным человеческим мясом. За это дракону предлагалось стать верным помощником Шаману. Дракон, правда, делал вид, что не обращает на Шамана никакого внимания. Закончив переговоры, злодей стал спускаться ниже по тропе, толкая перед собой детей. Справа и слева от тропы поднимались отвесные скалы. Убежать было невозможно. Поэтому, не доходя до дракона примерно сто метров, он развязал веревку и сказал:

— Дальше пойдете сами. Если я увижу, что вы тянете время, то забью вас камнями! Марш туда!

***

Делать нечего, пришлось детям идти дальше. Когда они приблизились к дракону настолько, что их стал окутывать исходящий от того дым, то Пуз вдруг понял, что никакой это не дым, а туман. А еще через несколько шагов и он, и Кара догадались, что никакой это не дракон! И стремглав бросились ему навстречу. Они буквально вбежали в разверстую “пасть”. Как только это случилось, они стали вдруг быстро расти в размерах. Их тела потеряли плотность, стали туманными и слились вместе. Наконец, Карапуз восстановился! Он быстренько поднялся на ноги и оправил на себе комбинезончик. Да-да! Ведь это был не дракон, а его собственный комбинезончик, что так и валялся все время на камнях, пока Кара и Пуз путешествовали в нижний мир.

Когда Карапуз оглянулся по сторонам, то увидел, что Пузанчик неторопясь идет от него к тому месту, где они пускали пузыри. Окликнув брата, он бросился ему навстречу и радостно обнял. Ему так хотелось обо всем рассказать! Он так соскучился! Но не успел он раскрыть рта, как Пузанчик сам его спросил:

— Где это ты прятался? Я посмотрел вокруг, даже комбинезончик перетряхнул, тебя нигде не было. И вдруг, на тебе! Опять появился! Нам же нужно еще штук десять пузырей надуть, пока Пама не пришла.

— А долго ты меня искал? — спросил изумленный Карапуз.

— Конечно долго. Минут пять! — заявил Пузанчик и добавил, — Если решил поиграть в прятки, то нужно было предупредить. А вон, смотри, и Пама появилась.

Дети бросились навстречу появившемуся вдруг ниоткуда взрослому великану.

— Пама, Пама, — закричал Карапуз, — со мной такое случилось! Давай я тебе расскажу!

— Подожди-ка, — ответила Пама, — Почему это ты босой? И где твоя шапочка? Вы тут случайно не подрались?

— Нет, нет, ты только послушай!

И Карапуз поведал брату и Паме обо всех своих приключениях. По мере того, как он рассказывал, лицо Памы становилось все мрачнее.

— Глупенький ты мой. Ты так рисковал! Радуйся еще, что тебе удалось вернуться через несколько дней. Когда великаны иногда спускаются в нижние миры, то могут там затеряться и пробыть много жизней, а не то что несколько лет! А у нас здесь пройдет за это время часок-другой, а им-то каково столько мучится!? Дай слово, что пока не подрастешь, больше туда ни ногой!

— Пама, но мы упустили два отличных шарика, вот я и бросился их искать. Они пели прямо в воздухе, и звенели!

— Ничего страшного, мой хороший. Ведь вы с братом уже сделали столько семян будущих планет. Мы их все равно потом сажаем в тело старых планет, чтобы они немного подросли и окрепли. А потом забираем и запускаем в космос. Плохо, что не все семена вызревают. Люди иногда находят огромные каменные шары и думают, что это такое? А это не вызревшие семена планет. Только кто им об этом скажет? А куда подевались эти два шарика?

— Один попал в ловушку для кабана и зарылся в землю. А второй выплыл в озеро и погрузился на дно.

— Ну вот, видишь. Эти поющие шарики такие хитрые. Они все любят делать по-своему. Эта Земля тоже когда-то была таким поющим шариком. И характер у нее такой же своенравный, прямо как у людей, что на ней рождаются. Ну, как говорится, яблоко от яблони не далеко падает. Думаю, и из них что-нибудь хорошее вырастет.

 

Леонид Иванов, 1999