Что касается самих психофизических техник, то их известно великое множество. Поскольку главное — это воспитание управляемых резонаторов, то лучше следовать определенной стратегии. Так, самое легкое управление для человека — это управление рациональными умозаключениями, при всей безуспешности первых попыток. Но мы все же научились говорить, писать, читать! Теперь нужно научиться делать это сосредоточенно и неотрывно. Практика размышлений на заданную тему широко распространена на Востоке. Разгадка коана в дзенском монастыре может занять годы.
Сосредоточенное мышление нужно дополнить периодами полного безмыслия. Тогда ученик начинает замечать, что внутренний диалог постепенно перестраивается и начинает врываться в поле сознания в форме зрительных образов, а не слов. Значит, двумерный резонатор вполне усилился и можно заняться его совершенствованием.
Упражнения с визуальными образами называются тратаком. Долгое созерцание объектов, их внешнего вида, стремление увидеть их на «внутреннем экране» с закрытыми глазами, постепенно приводит к успеху. Начинают возникать спонтанные яркие зрительные образы даже при открытых глазах. Никакого беспокойства они не причиняют, так как являются результатом сознательных усилий и их появление ожидалось.
В «Основах тибетского мистицизма» Анагарика Говинда http://www.sunhome.ru/books/b.osnovy_tibetskogo_misticizma, тем не менее, содержится важное предупреждение: «когда ученик научается вызывать в своем сознании видение ярких образов, это признак прогресса в садхане, но и признак того, что его тело начинает быстро приготавливаться к смерти. Каждый день ученик должен просить богов о даровании ему долгой жизни».
Дело здесь, по-видимому в том, что возникновение двумерного резонатора во втором кольце силы является дополнительной нагрузкой для организма. Если не позаботиться о его нейтрализации, может наступить истощение сил.
Поэтому каждое занятие концентрацией следует завершать растворением всех образов и формулой самовнушения хорошего самочувствия, ясности мысли, благожелательного отношения к окружающим. Прекрасный образец такого самопрограммирования содержится в «Прошлые жизни — будущая любовь» Д.Стафена.
При практике молчания мысли, когда не допускается ни слова, ни зрительные образы, ученик рано или поздно начинает испытывать настоящие удары эмоций. Как правило, это приятные эмоции сочувствия и любви к близким, но бывает и сожаление о несбывшемся, и досада, и прочее. Характерно, что эти эмоции часто не имеют «вещественного» наполнения. Например, приходит чувство умиления, но неизвестно чем.
Так проявляется возникновение резонатора-3, когда он работает изолировано, без сопровождения других резонаторов. Можно напомнить, как высоко ставил такие эмоциональные разряды старец Зосима у Ф.М.Достоевского. Он наставлял Алешу, чтобы тот раскрывался и отдавался приходящим чувствам любви ко всему живому, ко всей земле.
Следующие после зрительных образов по размерности идут трехмерные и четырехмерные объекты. Наше тело в статическом положении — трехмерный объект, в динамике — четырехмерный.
Если упражнения хатха-йоги вначале используются для освобождения от навязчивых пут внутреннего диалога, то они же могут служить на новой ступени, перерастая в упражнения раджа-йоги.
Созерцание движущегося собственного тела максимально осуществляется в латихане, то есть в произвольном танце /Шри Раджнеш, Тантра http://fanread.ru/book/11842243/?page=1, Пуна http://rumagic.com/ru_zar/religion_self/radjnish/8/j7.html/, но к нему весьма трудно придти.
Промежуточной формой может служить культура Тай-чи-чуань — медленного бокса, который нам подарил Китай.
Высшим объектом для созерцания и концентрации вовне является для нас живой окружающий мир.
В / Шри Раджнеш, Тантра http://fanread.ru/book/11842243/?page=1, Пуна http://rumagic.com/ru_zar/religion_self/radjnish/8/j7.html/ подчеркивается, что нужно научиться неотрывному, ненасильственному свидетельствованию всего происходящего в мире, включая свое тело, не сопровождая это никаким внутренним диалогом.
В комментариях к афоризмам Паданджали / Мукерджи, Йога-сутра Патанджали http://e-libra.ru/read/146774-joga-sutry.html / отмечается, что созерцание мира даст большие плоды, чем простое выключение внутреннего диалога.
Это понятно, если вспомнить, что словесный диалог — это череда нульмерных объектов в поле зрения сознания, а движущийся мир четырехмерен. Неотрывное созерцание последнего свидетельствует о развитии самоконтроля на весьма высоком уровне, более высоком, чем контроль одних только слов.
Но подняться к высокой ступени можно только постепенно. Очень легко впасть в самообман и полагать, что контролируешь себя на высшем уровне, а на самом деле пребывать в состоянии рассеяния.
Есть, однако, один объект, который достоин созерцания на всех ступенях развития. В / Ф.Меррелл-Вольф, Пути в иные измерения http://ariom.ru/litera/2002-html/merell-volf/merell-volf-01.htm/ рекомендуется в качестве высшего объекта для концентрации образ внутренней пустоты, безграничной, темной и неподвижной.
Действительно, пустота, как объект медитации обладает тем преимуществом, что не ставит искателю никакого предела. Конкретный предмет вначале выступает как отдаленная цель, но потом начинает сдерживать развитие. Приходится менять объект созерцания. Пустота же совершенствуется вместе с учеником. Если вначале она подобна внутренности пустого ржавого ведра, то постепенно приобретает космическую глубину.
Намеком на истинное качество пустоты может служить состояние, переживаемое непосредственно перед тем, как будет прервано внутреннее молчание из-за вмешательства диалога.
Бывают моменты какого-то отсутствия, провала в сознании, после котоpых застаешь диалог в полном разгуле. Эти провалы и есть ниточка, за которую надо осторожно тянуть. Когда Карлос Кастанеда пожаловался дону Хуану, что у него появились провалы сознания в темноту, тот сказал, что наконец-то Карлос начал устанавливать правильные связи с реальностью.
Дело в том, что воспитание второго кольца силы — не самоцель. Даже уверенное владение двумя кольцами силы сразу не выводит человека на высшею ступень сознания.
Настоящая цель — достичь самоотождествления с точкой сборки, с центром тела внимания. Тогда только человек становится на верную дорогу.
Поначалу такое самоотождествление возможно лишь на краткие мгновения, когда тело внимания отключается вообще от всех контактов с линиями мира. Тогда наше Я и пребывает в центре. Эти провалы переживаются всеми, но только садхана дает возможность их осознать.
Существует множество традиций духовного совершенствавания. Как правило, они имеют яркую религиозную окраску, что указывает на древность их происхождения.
Особняком стоит традиция тольтеков, которые прибегают к мифологическим сюжетам только в целях наглядности объяснения реальности. Кроме как у них, нигде с такой ясностью и определенностью не сформулирована проблема создания нового кольца силы человека.
Тем не менее, в любой из традиций эта работа фактически выполняется, хотя упор делается на манипулирование самыми разными объектами, если иметь в виду их информационную размерность.
Уже упоминалась дзенская практика размышления над коаном, который не поддается интерпретации иначе, как в результате обретения новой основы мышления.
Во многих разновидностях мантра-йоги смысловое содержание высказывания отходит на задний план. Объектом созерцания служит непрестанное повторение мантры с концентрацией на ее мелодии.
Бхакти-йога практикует созерцание образа любимого божества, включая портрет, статую, мысленный образ. Главный объект концентрации — эмоция по отношению к объекту созерцания.
Непривязанное созерцание всего внешнего мира, глубокий контроль над эмоциями осуществляется в карма-йоге, или йоге труда.
Концентрация на собственном теле занимает особое место. Только внутреннее чувство нам может дать опыт истинного переживания впечатлений бытия в мире более высокой размерности, чем наш трехмерный мир. Это область действия раджа-йоги.
Все пока что упомянутые дисциплины культивируются, в основном, на Востоке. Но не нужно думать, что христианский мир обошелся без аналогичных примеров духовного развития.
Например, издревле существует течение исихастов, которые в качестве всестороннего созерцания практикуют Иисусову молитву. Помимо анализа смыслового содержания молитвы, огромное место занимает ее непрестанное повторение в качестве мантры.
В отличие от мантры, этот текст имеет еще и ярко выраженную эмоциональную окраску, что приближает практику по качеству к бхакти-йоге. Помимо концентрации действуют и элементы релаксации внимания в том отношении, что отвергаются все посторонние образы, мысли и чувства, которые начинают атаковывать практикующегося.
На развитых стадиях практики присоединяется контроль дыхания и концентрация на избранных участках тела. Одновременно осуществляется автоматическое самопрограммирование, уберегающеe ученика от возможных негативных последствий концентрации.
Успех на любом из путей духовного развития сопровождается переменой всей жизненной позиции. Человек вдруг открывает для себя новые неисчерпаемые богатства мира. Относительный вес этих новых аспектов познания так велик, что человек становится склонным пренебречь нуждами физического тела. Оставаясь жителем нашего мира, он утверждает, что свободен.
Это можно понять, если знать, что отныне физическое тело человека — только носитель канала связи с жителями Земли, а центр тяжести его существования находится совсем не здесь. Он консолидировался во втором кольце силы. Произошла смена ролей двух колец. Насколько нам кажется легковесной и необязательной сфера воображения, настолько теперь выглядит второстепенным все, что относится к первому кольцу силы.
Традиция тольтеков, как и высшие разделы йоги, предупреждают, однако, что достигнутый уровень ни в коей мере не является наивысшим. Ошибку делает тот, кто останавливается на достигнутом.
Следует отметить, что все перечисленные пути предполагают квалифицированное руководство, чего мы лишены в обычных условиях. На любом из путей возможны эксцессы, причем, чем выше информационная размерность объекта созерцания, тем труднее управление непреднамеренными резонаторами.
Прямая работа с эмоциями, без предварительного освоения контроля над более простыми объектами, может дать эффекты, неотличимые от умопомешательства. Раджнеш, например, утверждает, что первая стадия просветления часто выглядит, как умопомешательство.
Присутствие учителя помогает преодолеть это и войти во вторую стадию, когда восприятие мира обретает новую устойчивость. Мы не имеем таких наставников, поэтому вынуждены искать наиболее безопасный путь, заботясь о том, чтобы не скомпрометировать своим провалом столь важное начинание.
К счастью, традиция тольтеков, по нашему мнению, открывает пути для относительно безопасной работы, она же сформулировала необходимые идеи, тогда как в восточных источниках они слишком завуалированы.
Леонид Иванов