Продолжением нашей привязанности к физическому трехмерному телу является тенденция искать объяснение загадки сознания и мира где-то на атомно-молекулярном уровне организации материи. Однако, о необходимости расширить пределы рассмотрения проблемы говорят заявления людей, познавших истину .Так, Г.И.Гурджиев  https://vk.com/photo-53466208_414276141 отмечал, что обычный человек является жителем одного космоса. Расширение его сознания ведет его в сферу двух смежных космосов, один выше, один ниже его первоначального.

Гурджиев под разными космосами понимал пространства разного числа измерений. Таким образом, наша эволюция должна вывести нас за пределы трехмерного пространства. Но если о четырехмерном пространстве написано очень много, то о двумерном этого не скажешь. Тем не менее, в эту область придется погрузиться, т.к. в /Книги Агни Йоги http://fanread.ru/book/4999696/?page=1 /утверждается, что психическая энергия превышает по своей мощи любую другую, включая ядерную. Значит, корни сознания нужно искать гораздо глубже, чем атомный уровень материи.

Чтобы освободиться от априорных ограничений размерности пространства события, согласимся, что нет никаких доводов против того, что элементы, входящие в Множество Произвольных Состояний, могут иметь какие угодно размерности по пространству и по времени. Наше четырехмерное пространство-время оказывается не таким уж самоочевидным. Следует разобраться, почему оно играет для нас избранную роль и как оно поддерживается, будучи погруженным в кипящий котел всевозможных высокоэнергетических образований, имеющих самые различные размерности.

Человек получает представление о пространстве на основе своего опыта оперирования с объектами мира, а в конечном счете, из опыта знакомства со своим физическим телом. Именно тело есть тот эталон, который мы прикладываем к миру и получаем осмысленную картину. Поскольку физическое тело трехмерно, то и все объекты, с которыми может прореагировать обычный человек, трехмерны. Но куда же деваются остальные объекты Множества Произвольных Состояний?

Они, конечно же, присутствуют в нашем мире, но в завуалированном виде. Для обнаружения нами изначально двухмерной частицы, у нее должна быть возможность «симулировать» трехмерность. Этого не осуществить без введения иерархии временных измерений, когда каждое внешнее мгновение разворачивается в целую внутреннюю вечность. Любая частица при своих блужданиях по пространству той же размерности, что и она, может покрыть достаточно плотно своими положениями обширную область только за бесконечное время.

Предположим, что она уже израсходовала одно измерение времени, но тогда она все еще не вышла за рамки первоначальной размерности. В следующем измерении времени должны осуществляться деформации или вращения двухмерного пространства в пределах трехмерного. Теперь, израсходовав два временных измерения, частица изобразила собою некое туманное облачко в трехмерном пространстве. И только в следующем, в третьем измерении времени она как целое может двигаться в пространстве. Таким образом, обнаружимыми для нас частицами из числа первоначально двухмерных могут быть только те, что существуют достаточно долго по «своим часам», а именно, двукратную вечность плюс еще незавершенное историческое время.

Аналогично, изначально одномерная частица обнаружима для нас, когда существует и движется в течение трехкратной вечности плюс наше время. Если же ее одномерное пространство может деформироваться сразу в нашем трехмерном, минуя стадию двумерного, то ей достаточно того же времени, что двумерной частице. Приведенные рассуждения находятся в согласии с тем, что сказано о многомерности космосов в / П.Д.Успенский «В поисках чудесного» http://fanread.ru/book/3937123/?page=1 /.

Но почему мы уверены, что в результате всех эволюций одномерных и двумерных частиц получим тоже частицу в нашем пространстве? В пользу такого вывода можно привести следующее соображение. Так как у нас не может быть никаких предположений о характере движения частицы, когда она находится в пределах своего изначального пространства, то естественно предположить, что она движется случайно. За один шаг движения можно принять перемещение на один поперечник частицы. Существует развитая теория случайных блужданий по сеткам любой размерности.

Так вот, если частица блуждает по одно- и двумерной сети, то она с вероятностью, равной единице, время от времени оказывается в том месте, откуда начала свое движение. Если вообразить, что частица несет на себе фонарик, то по прошествии вечности вся поверхность окажется «засвеченной» фонариком, причем, обнаружится область наибольшей засветки, именно в окрестности точки начала движения. Если частица испытывает эволюцию, сопровождающуюся деформацией ее поверхности, то по прошествии следующей вечности будет засвечена трехмерная пространственная область, и окажется, что в середине этой области имеется солидное уярчение засветки. Движение этого центра засветки мы и отождествляем с движением частицы.

Такая модель дает наглядное объяснение некоторым парадоксальным представлениям квантовой механики. Теперь дуализм частицы и поля не кажется непреодолимым. Ведь наблюдаемая картина движения частицы в нашем пространстве есть только сумма бесконечного числа различных положений исходной частицы, эволюционирующей в пределах нескольких измерений времени. Это весьма напоминает моделирование траектории частицы посредством фейнмановских интегралов, когда суммируются вклады от бесконечного множества произвольных траекторий. Первоначальный объект как бы размазывается в пространстве.

Это и есть полевой аспект частицы. Понятно, с другой стороны, что попытка измерить радиус такой частицы обречена на неудачу. Напомним, что проблема измерения размеров элементарных частиц существует и далека от разрешения, т.к. признание нулевого размера в рамках существующих теорий приводит к парадоксам расходимости энергии.

Если исходная частица не обладает не обходимым «запасом прочности», то ее бытие в нашем мире измеряется величиной бесконечно более малой, чем мгновение. По-видимому, на сверхкоротких промежутках могут реализоваться какие-то структуры, но и них пока рано говорить. Следует, однако, упомянуть о виртуальных частицах, необходимость которых возникает в теории элементарных частиц. Они для нас существуют мгновение, но успевают прореагировать в своем времени с наблюдаемой нами частицей и изменить ее состояние. Истинное взаимодействие, меняющее внутреннее состояние, двумерная частица может претерпеть только с двумерной же во время взаимного сближения. С нашей точки зрения мы заключаем, что частицы-центры сгущений облаков-полей взаимодействуют через свои поля.

Рассмотрим теперь исходные объекты из Множества Произвольных Состояний с собственной размерностью три по пространству. Если такой объект будет сначала двигаться в пространстве в течение первого измерения внутреннего времени, и только потом проявляться для нас в нашем историческом времени, то мы получим картину поля, лишенного частиц. Действительно, случайные блуждания по решеткам с размерностью больше двух уже не обладают свойствами обязательного возврата к исходной точке. Поэтому после размазывания по пространству получится нецентрализованная картина.

Совершенно другой результат возникает при рассмотрении трехмерного объекта, для которого наше время является исходным. Мы получаем нечто ограниченное в пространстве, лишенное всяких полей. Отсутствие размазывания говорит об отсутствии далеких взаимодействий. Т.к. инерция — это свойство сцепленности со всеми телами Вселенной, то такие объекты лишены массы. Аналогично, у них нет электрического заряда.

Можно предположить, что эти объекты проявляются для нас во внешнем мире как формы. Форма также лишена массы, заряда и других возможностей для далеких взаимодействий, хотя в нашем мире мы и наблюдаем несовместимость в пространстве форм, принадлежащих различным телам. В физике форма до сих пор не изучается как самостоятельная величина. И это несмотря на то, что с чисто философских позиций ясна ее огромная упорядочивающая роль в нашем мире. Можно наблюдать, как форма сохраняется при протекании сквозь нее вещественного наполнения, например, при метаболизме живых существ. Большое значение для понимания категории формы имеют работы А.А.Любищева / Проблемы формы, систематики и эволюции организмов http://www.klex.ru/fci /. Он считал, что форма в биологии не является внешним результатом взаимодействия составных частей организма, а может рассматриваться как самодовлеющая сущность.

Для того, чтобы приблизиться к ответу на вопрос, почему мы живем в трехмерном пространстве, если Множество Произвольных Состояний представляет, в сущности, любые возможности, рассмотрим жизнь и эволюцию гипотетических существ меньшей размерности, чем наша.

Представьте себя на время жителем одномерного мира. Вы ползаете по туннелю, который очень узок. Поэтому вы не можете взглянуть на свое собственное тело. Вам для наблюдений доступно лишь пространство вплоть до ближайшего соседа, который также одномерен и преграждает вам дорогу при попытках расширить свой кругозор. Вам ничего не остается другого, как поглотить его своим телом, присоединить его к себе. Тогда раскрывается возможность продвинуться на шаг дальше. При этом идея расстояния еще не может зародиться в вас, т.к. вы видите лишь нульмерные проекции — торцы ваших соседей.

Ваше познание обладает лишь двумя состояниями, либо объект снаружи, либо он внутри вас. В последнем случае появляется шанс осознать его как часть самого себя. Этот способ представляет более богатую информацию, т.к. появляется возможность сравнить два своих состояния, до поглощения и после. Познание всем телом дает намек на протяженность, что неизмеримо богаче информации, доступной при внешнем взгляде на объект.

Представляется, что именно в недрах одномерного мира зародились две важнейшие особенности сознания:

— первая та, что познание своим телом как единым органом чувств богаче внешнего взгляда на вещи.

— вторая, это жажда завладеть объектом, получить его в безраздельное пользование.

Интересно, что в буддийской космологии описывается нижний мир, и там фигурируют существа, отличающиеся чрезвычайной длиной и страдающие непомерным голодом, т.к. у них очень узкое горло. Не исключено, что так передавалась информация о жителях одномерного мира.

При переходе сознания со стадии линейного существа к плоскому решающим оказывается внутреннее чувство. Оно дает первый опыт протяженности, который невозможно получить во внешнем мире. По мере возрастания опыта протяженности субъект начинает замечать линейные образы и вовне, а это прерогатива двумерного существа.

Следует сделать важный методологический вывод: подъем сознания на ступень выше возможен при дополнении знания внешнего мира внутренним опытом. Поскольку внешний мир подвергается изучению, он обязательно проще изучающего его организма. Поэтому самоизучение всегда опережает по сложности даваемой им информации внешний опыт. Далее, подъем самосознания на ступень выше не есть внезапное рождение какого-то тела, а «заселение» уже имеющегося структурного уровня, который ранее пустовал. Это понятно в рамках модели иерархической вихревой структуры Множества Произвольных Состояний. Любой малый вихрь обязательно входит в состав большего, чем он, образования.

При взгляде на окружающий его мир житель-плоскатик увидит лишь одномерные объекты и неминуемо себя сочтет одномерным. Изменение внешнего вида соседей, возникающее при поворотах, будет трактоваться как изменение их состояния. Только поглощение внешнего, объекта своим телом дает возможность почувствовать его двумерным, а также догадаться о своей двумерности. Кругозор плоскатика неизмеримо шире кругозора жителя линейного мира. Вокруг он наблюдает множество предметов, поэтому центр тяжести его внимания постепенно смещается от внутренних ощущений на внешний мир. Можно предположить, что обогащение внутреннего опыта двумерности приводит к возможности познать его и снаружи, т.е. самосознание может подняться еще на одну ступень.

На нашей эволюционной стадии мы наблюдаем мир в значительной степени как двумерный, а именно, как разноцветные поверхности, натянутые на предметы. Мы не умеем видеть вещи насквозь. Причина этого в том, что мы психологически привязаны к картине, образуемой миром на сетчатке глаза. В психологии этот феномен давно известен, и там отмечается, что о трехмерности мы научаемая судить только анализируя двигательную активность своего тела. Таким образом, мы непосредственно познаем трехмерную составляющую своего тела и только косвенно трехмерность окружающего мира.

Но даже из всех возможных трехмерных объектов мы видим только те, что имеют устойчивую внешнюю форму. Как было показано ранее, представление об устойчивых частицах, из которых только и можно построить устойчивый объект, рождается при размазывании по пространству исходных частиц меньшей размерности в ходе их многократной эволюции. Здесь важно то, что при блужданиях по одно- и двумерным сетям имеются точки возврата. Поэтому при их эволюции мы получаем достаточно центрированные образования.

Интересно, что ни атомная ни кристалличеекая структура не сковывают свободы входящих в их состав одномерных и двумерных членов. Дело в том, что в своем внутреннем времени они движутся, как хотят. В течение нашего мгновения они успевают, может быть, побывать на другом конце галактики. Мы же ориентируемся исключительно на их склонность возвращаться «к себе домой». Нами могут наблюдаться только частицы с возвратами. Здесь открывается возможность для принципиально нового способа зондирования пространства.

Итак, из всего многообразия трехмерного мира мы видим только его вещественную фракцию. Уже полевая составляющая материи нами ненаблюдаема непосредственно. В этом проявляется не что иное, как психологическая установка иметь надежное контролируемое окружение, считать важным только то, что мы могли бы сделать своей собственностью. В этом проявляется привязанность, ведущая свое начало от одономерного бытия с его навыками захвата. Мы болезненно переживаем, когда нечто ускользает из наших рук или рассыпается прямо в них.

Вывод. Мы живем в трехмерном мире потому, что он сочетает в себе большое богатство форм внешних объектов с устойчивостью их вещественного наполнения. Последнее гарантируется тем, что мы опираемся только на одномерные и двумерные исходные частицы. Уже на следующей стадии сознания четырехмерного существа мы распростимся с миром твердых предметов, ибо картина, порожденная любыми изначальными частицами будет иметь размытый, полевой характер. Это не означает отсутствия формы, но означает отсутствие вещей. Внизу нас держит страх потерять контакт с внешним миром предметов. Преодоление привязанности к вещам в любой духовной традиции считается непременным условием для развития сознания.

Леонид Иванов